На рубеже тысячелетий наши отечественные переводчики и критики были просто очарованы этой книгой,

"Лимбус Пресс" публикует текст романа в 1997 в издании "Агота Кристоф — Толстая тетрадь" с предисловием переводчицы и теоретика культуры Ольги Кустовой под названием “Прямой порядок слов”, и в аннотации к изданию это произведение названо не иначе как «самый известный роман на французском языке конца 80 — х годов».

Макс Фрай пишет целое эссе «След Аготы” ( 1999), в котором отмечает "комичное сходство имени Аготы Кристоф с именем Агаты Кристи" и признается, что "очарован... вызывающей простотой авторского синтаксиса".

В 2003 роман переиздает петербургская «Амфора».

Николай Александров в своей книжной колонке на "Эхе Москвы" в феврале 2003 называет роман «одним из самых замечательных романов последнего времени».

А в предисловии Всеволода Новикова «Под знаком близнецов» к этому изданию "Амфоры" Агота Кристоф — Толстая тетрадь используется характеристика «самая безжалостная книга минувшего столетия».

Я же знакомство с этой книгой оттягивала... Давно уже заприметила этот роман в книжном магазине — смотрела аннотацию, листала... И понимала, что это нечто очень тяжелое, да и смущал специфический стиль — не была уверена, что осилю такого рода текст.

Но вот, наконец, попалась одноименная аудиокнига.

Итак, зададимся вопросом — а как этот текст читается в 2022 году, когда книжный рынок перенасыщен и публика избалована новинками самых разных жанров?

Книга представляет простор для глубокого исследования с точки зрения присутствия модных тем типа психоанализа, двойников и так далее, но я пройдусь только по верхам.

Первым делом обращают на себя внимание несколько формальных... ну, если не недостатков, то особенностей. Стиль изложения минималистичен («стилистический аскетизм», по выражению Всеволода Новикова ), и вдобавок все написано в виде дневника. Этот формат всегда наиболее легок для генерации — в похожем стиле способен, например, изъясняться не слишком обремененный интеллектом средний школьник — и, соответственно, такая манера вызывает у читателей меньше всего восторгов и вообще мало сопереживания. Как следствие, книга воспринимается исключительно с позиций холодной логики.

В книге описываются реалии жизни мирного населения в условиях оккупации — естественно, в таком абстрактном тексте конкретное название городка не приводится, но, судя по биографии Аготы Кристоф, речь идет о каким-то венгерском городке неподалеку от границы с Австрией.... Но, в общем, для русского человека, который не вчера родился и волей-неволей впитывает в себя огромное количество информации на эту тему, в книге вряд ли найдется нечто принципиально новое.

Формально говоря, этот текст можно рассматривать как сборник анекдотов в жанре черного юмора — каждый под отдельным заголовком.

Ну, и добавлю, что присутствуют в тексте и казуистические споры на тему возможного поведения во время войны, морали, религии и прочие, которые возникают при столкновении формальной логики инфантильных, но одновременно умудренных неким однобоким опытом жестоких детей с носителями чисто житейской привычной манеры рассуждать.

В общем, любители абсурда останутся довольны.

И, наверное, чтобы смотрелось поживее и не так выхолощено, Агота Кристоф обильно орошает сюжет.... Чем бы вы думали? Эротическими сценами! Описанными опять-таки в безэмоциональной прямолинейной манере с точки зрения подглядывающих детей.

Само собой, экспериментальные театры не могут остаться равнодушными к такому кладезю потенциальных скетчей и жадно набрасываются на этот текст, черпая в нем материал для своих шокирующе нестандартных постановок.